Начальник острова Врангеля - Страница 56

Но вот в «Известиях» появилась корреспонденция, совсем не похожая на предыдущие. Это была первая попытка спокойно обдумать — что же произошло? Нужны ли поспешные шаги?

«Как сообщили сотруднику «Известий» из авторитетных кругов… основное продовольствие было завезено на два года, и для третьего года имелись запасы резервного характера, ибо считалось, что в 1928 году туда сможет зайти пароход и облегчить участь жителей этого острова… Из отчета Красинского известно, что положение тогда было совершенно благополучным, если не считать, что доктор тяготился дальнейшим пребыванием на острове и убедительно просил вывезти его на материк».

Газета рассказала читателям, как в начале XVIII века группа поморов оказалась на одном из островов южного Шпицбергена. Они провели там шесть лет. Люди охотились и смогли выжить.

И еще об одном случае было написано. Герой Арктики Нансен со своим товарищем Иогансеном вынужден был зазимовать на Земле Франса-Иосифа. Запасов пищи — никаких. На двоих одно ружье. И оно помогло им добыть мясо, продержаться до лета. Нансен говорил, что он ни разу не заболел и даже прибавил в весе.

«Достаточно этих фактов, — делали вывод «Известия», — чтобы сказать, что если обитатели острова имеют волю к жизни, то с ними все благополучно».

В это время вернулся в Москву Красинский. Его спросили: не голодают ли, по его мнению, островитяне?

— Какая может быть голодовка, если на острове есть белые медведи? — ответил Красинский. — Я уверен, что Ушаков позаботился о запасах моржового мяса. Весной эскимосы начнут охотиться на тюленей.

Вскоре состоялось совещание правительственной арктической комиссии, председателем которой был С. С. Каменев.

Совещание решило, что посылать в зимнюю пору летную или санную экспедицию бесполезно и очень рискованно.

Самое правильное — ждать лета. Летом нужно отправить к острову Врангеля не пароход, а мощный ледокол с самолетом на борту. Когда ледокол — это будет «Литке» — подойдет к Чукотке, самолет прилетит на остров и известит о близкой помощи.

В Одессе срочно заканчивался ремонт «Литке». Был выбран самолет «В-33». Командиром его стал О. Кальвица, он в 1926 году летал над островом Врангеля вместе с Ушаковым. Воздушную экспедицию опять возглавлял Красинский. Теперь Георгий Давидович понимал, как много зависит от нилота в Арктике, и в глубине души был рад, что полетит с бывалым полярным летчиком. Впрочем, это не помешает ему позже вновь рассориться с Кальвицей — нелегким характером обладал Красинский.

В конце июля, опередив ледокол, самолет вылетел из бухты Лаврентия. Посадка у мыса Дежнева. Еще одна посадка — у мыса Северного. Тридцатое июля, решающий день.

Машина поднялась в воздух и направилась к острову Врангеля.

Красинский не отрывается от иллюминатора. Внизу пролив Лонга. Он весь забит льдами, об этом надо сообщить «Литке». Виден остров. И хочется поскорее встретиться с Ушаковым, и страшновато. Вдруг что-то случилось? Вдруг все больны, не смогут даже встретить самолет?

Бухта Роджерса. Самолет делает круг. Люди должны были бы выскочить из домов, открыть радостную пальбу. Но никто не выходит на берег.

У Красинского побелели суставы — так крепко он вцепился руками в ободок иллюминатора.

Еще круг. Не могут же люди не слышать рева мотора! Где эскимосы, где Ушаков? Неужели…

Самолет удаляется к горлу бухты, он заходит на посадку. Ближе, ближе вода. Легкий удар, падает скорость.

Красинский открывает люк, высовывается по пояс. Ветер мешает смотреть, слезятся глаза. Точки какие-то. Камни это, бочки или…

Есть люди!

Стоят на берегу, машут руками. Сталкивают в воду байдару. Один выстрел, второй, третий!

Самолет рулит поближе к поселку.

Красинский выскакивает на берег, с размаху обнимает Ушакова.

— Жив! Все живы?

Ушаков удивленно пожимает плечами.

— Не голодали? Не болели? Как настроение доктора?

— Все в порядке. Есть свежее мясо. Болели понемножку, без этого не бывает. И у доктора неплохое самочувствие. А в чем, собственно, дело? Вы что, похоронили нас?

— Были такие слухи. Особенно за границей. Мол, бросили вас, больных и голодных.

— Если я похож на голодного и больного…

Красинский смотрит на Ушакова, смеется.

— К вам идет ледокол «Литке». Точнее — ледорез. Мощное судно, прорежет любые льды. Так что готовьтесь к смене.

— Мы готовы… Теперь я вас хочу кое о чем спросить. Помните, мы говорили о Северной Земле? Туда кто-нибудь добрался? Уже исследована эта Земля?

— Нет.

— Ведь вы собирались в прошлом году пролететь над нею?

— Не получилось. В Колючинской губе самолет разбился. Но я знаю, что на Северную Землю стремятся попасть многие. Так-что торопитесь, Георгий Алексеевич.

миловзоров говорит «нет»

Да, Миловзоров во Владивостоке сказал:

— Не пройти «Литке» к острову Врангеля. Придется, наверное, на старичке «Ставрополе»… как в двадцать шестом году. Я плавал туда с Ушаковым, я и заберу его…

Почти месяц прошел с тех пор, как «Литке» покинул Владивосток. Всего двадцать миль оставалось до бухты Роджерса, на берегу которой стоит дом Ушакова. Уже видели моряки горы, уже готовились к встрече. Уже торжествовал втайне капитан Дублицкий: «Вот так, товарищ Миловзоров, а вы говорили…»

Но встали на пути льды, взяли в плен «Литке», и теперь ледорез дрейфует вместе с ними. Что ждет его? Дрейф на сотни километров — все дальше и дальше от острова Врангеля? Или — раздавят льды?