Начальник острова Врангеля - Страница 2

Арсеньев подарил Ушакову два тома, названных «Путешествие по берегам Сибири и по Ледовитому морю, совершенное в 1820, 1821, 1822, 1823 и 1824 гг. экспедицией, состоящей под начальством флота лейтенанта Фердинанда фон-Врангеля». Вскоре подросток знал эти книги почти наизусть. Как бы вместе с Врангелем, его спутниками ходил в походы, ночевал на снегу, искал вместе с ними землю, о которой сложено столько легенд.

Мечты уносили его и в другие экспедиции, на собачьей упряжке, с двумя товарищами, очень похожими на его нынешних друзей. Все можно представить себе… Полярная ночь, мороз с обжигающим ветерком. Безмолвные пространства, тишину которых нарушает только скрип полозьев да частое дыхание собак. Вот на небе первый сизый сполох. Северное сияние! В его неверном, мятущемся свете появляются очертания острова…

Но до Арктики, до открытий на Крайнем Севере было пока далеко. Совершается Великая Октябрьская революция. Ушаков идет добровольцем в Красную Армию. Потом занимается в учительской семинарии и снова берет в руки винтовку, садится на коня — воюет с белогвардейцами и интервентами. Поступает во Владивостокский университет и опять сражается — в партизанском отряде.

Увидел и испытал Ушаков в свои четверть века немало. Был инструктором Приморского губревкома. Понадобились люди в глухой деревне — поехал в далекий Тетюхинский район Приморской области, работал там избачом, то есть заведующим избой-читальней, председателем правления Кредитного общества. Наконец, его переводят во Владивосток, в Госторг. К тому времени это был зрелый человек, прошедший, как говорится, огонь и воду, умелый хозяйственник, организатор, знающий жизнь и деревенскую и городскую. Партизанские походы, упорные бои закалили его.

Все эти годы Ушаков не оставлял надежды попасть в Арктику, готовился к встрече с нею. Это заметили. Когда искали человека, который смог бы возглавить сложнейшую экспедицию на остров Врангеля, выбор пал — и заслуженно — на Ушакова.

Теперь мы знаем, что в нем не ошиблись.

Три долгих, очень трудных года провел Георгий Алексеевич на острове Врангеля. Без радиостанции, без регулярных вестей с Большой земли. Изучал остров, составлял его карту, набросал десятки рисунков, собирал коллекции и гербарии. Нелегко пришлось ему. Однажды едва не погиб, провалившись под тонкий лед, не раз попадал в пургу, нужда заставляла охотиться на моржей среди лопающихся, крошащихся льдов. Зимой уходил на месяц и больше в походы на собаках, с обычной брезентовой палаткой. Здесь он понял и навсегда полюбил Арктику. Здесь сделал первые открытия.

Вернулся Георгий Алексеевич на материк известным человеком, орденоносцем. Наверное, теперь можно и отдохнуть. Но не прошло и года, как он уже плывет к Северной Земле, загадочной, таинственной.

Да, немного знали о ней тогда. Зато многие хотели стать ее первооткрывателями, немало существовало различных проектов — как лучше подступиться к нехоженой земле, как изучить ее, определить очертания. Победил проект Ушакова: экспедиция всего из четырех человек, походы на собачьих упряжках, работа и в светлое время, и в полярную ночь…

Это был подвиг. Четверка отважных — Ушаков во главе экспедиции, а с ним ученый Урванцев, радист Ходов и каюр Журавлев — за два года сделала, казалось бы, невозможное. В тяжелейших условиях, не отступая перед злыми морозами и ветрами, коварными льдами и летней распутицей, перед ночной теменью и крутыми скалами, они прошли на собаках более семи тысяч километров, открыли и нанесли на карту все острова Северной Земли, проливы, поставили астрономические пункты, собрали геологические и ботанические коллекции. И при этом окупили часть расходов на экспедицию — рассчитались за снаряжение шкурами белых медведей, песца.

Так состоялось последнее большое географическое открытие века. Появилась возможность создать полярные станции далеко на севере, стало ясно, что у Северного морского пути есть запасная трасса — вокруг Новой Земли.

После этого Ушаков еще пять лет отдал Арктике, ее освоению, теперь уже заместителем начальника Главсевморпути. Вроде бы кабинетная должность, бумажная, но и тогда умудрялся Георгий Алексеевич вырываться из Москвы в дорогие сердцу края. Был уполномоченным правительственной комиссии по спасению челюскинцев — летал к потерпевшим крушение на льдину, помогал спасти попавших в ледяной плен людей. Возглавлял экспедицию на ледокольном пароходе «Садко» — первую высокоширотную и первую в истории отечественных морских исследований комплексную океанологическую экспедицию. Она работала там, где никогда еще не плавали корабли, не летали самолеты.

Вскоре Ушакову пришлось расстаться с Арктикой. Он был назначен начальником Главного управления гидрометеорологической службы при Совнаркоме СССР, а затем долго, до пенсии, работал в Академии наук СССР. Он по-прежнему много ездил, бывал за границей, случались в его жизни новые экспедиции, но, как признавался Ушаков, лучшие дни, самые светлые воспоминания, наиболее значительные достижения были связаны с суровым прекрасным Севером.

Моя книга — только об одной, первой, экспедиции Георгия Алексеевича, о жизни его на острове Врангеля. Здесь он стал настоящим полярником. Здесь родился план исследования Северной Земли.

Вот почему я решил рассказать об этой поре Ушакова.

Есть и другие причины, побудившие меня ограничиться в книге островом Врангеля. Я много поездил по Северу — почти по всему побережью Ледовитого океана. Но всерьез ощутил Арктику, испытал ее каверзы только на острове Врангеля, где довелось пожить, где я сам стал участником научной экспедиции. Там я познакомился в охотничьей избушке и долго разговаривал с эскимосом Нанауном, который в далеком 1926 году был среди тех, кто вместе с Ушаковым попал на остров. Я видел место, где высаживался Ушаков со своими товарищами, видел домик, в котором он жил, ходил по его маршрутам и даже держал в руках книги, принадлежавшие Георгию Алексеевичу, привезенные нм сюда.